"На гештальт можно смотреть как на симметрию, свойственную предмету."

Среди других приближений к гештальту это – одно из наиболее глубоких и плодотворных.

Симметрия с древних времен привлекает к себе внимание людей. В наблюдаемой симметрии природных форм находили подтверждение разумного устройства мироздания, в ней искали суть красоты, свидетельство гармонии. Симметрия – удивительная вещь: если числа и знаки, например, тоже являются особыми свойствами восприятия, то в отличие от них, симметрия принадлежит и миру человека в его творениях, в его мышлении и миру природы в ее образах. Симметрия прокладывает мост между человеком и природой.

В общем случае, симметрия – это сходство между частями предмета. Существует множество различных видов симметрии и они хорошо изучены в математической теории групп. Так, строение листа березы симметрично относительно центрального русла листа, права и левая его половинки зеркально симметричны друг другу. Квадрат может стать примером другого сорта симметрии – симметрии вращения. То есть, при повороте квадрата на прямой угол относительно его центра он совпадает с самим собой. Существуют виды симметрии, которым не нужен центр или ось, так если вообразить себе бесконечную решетку из пересекающихся на равном расстоянии вертикалей и горизонталей, то такая решетка обладает симметрией движения: сдвигая ее на величину одной ее ячейки, картина не будет изменяться. Таким видом симметрии, например, обладают кристаллы. Вообще все эти виды симметрии широко распространены в природе. И в творениях человека симметрия играет огромную роль. Особенно настойчиво и несколько наивно по формализму симметрию изучали в средние века, когда композиция творений искусства специально конструировалась симметричным образом. Самый беглый взгляд обнаруживает симметрию и в изобразительном и в монументальном искусстве, и в музыке и в литературе. При этом симметрия очень мало исследована именно как механизм восприятия и как мы увидим из дальнейшего, это не случайно.

Обобщая понятие симметрии, можно говорить о том, что симметричны, например, молекулы воды в сосуде: каждая частица жидкости схожа с другой – по форме, по строению, по свойствам. Мы видим, что симметрию можно рассматривать не только как пространственное свойство, но как сходство элементов в общем смысле. Такой взгляд на симметрию несколько менее привычен, но он оказывается очень полезным.

Симметрия – очень глубокое свойство предметов и очень мало зависит от их структуры, как это ни парадоксально звучит. Принято считать, что симметрией обладает именно структура предметов, но это, на первый взгляд бесспорное мнение, оказывается неспособным объяснить, почему одинаковыми видами симметрии могут обладать структурно совершенно различные вещи. Симметрия скорее – не функция суммы элементов предмета, но зависит от его целостных качеств: человеческое тело, например, извне обладает зеркальной симметрией, такой же симметрией обладает и молекула водорода, но что можно сказать содержательного о сходстве структур тела и молекулы? Разделяя свойства предметов на структурные и целостные (создатели гештальт-теории называли последние гештальт-качествами), мы должны отнести свойства симметрии именно к целостным свойствам предмета, к его гештальт-качествам.

Теперь мы видим, как наше представление о гештальте предмета приближается к его симметрическим качествам: если гештальт несет “чистые отношения”, то среди прочих он должен нести в себе и его симметрические свойства. Итак, одним из приближений к гештальту предмета является наблюдение в нем присущих ему свойств симметрии.

Эта точка зрения открывает очень большие перспективы. Если бы мы остановились в этом пункте, мы уже теперь привнесли бы в теорию метафоры практически плодотворный принцип, способный нас направлять: метафору следует строить на основе общих симметрических свойств предметов. Но нам следует помнить, что симметрические качества – это все-таки приближение к гештальту. В гуманитарных областях гештальты не часто обладают обычными типами симметрии и тут более полезными оказываются другие приближения к гештальту – так, глядя на человека можно ли говорить о том, что его личности свойственна, например, симметрия вращения? Вряд ли. И потому мы идем дальше.